«Своих Не Бросаем»

Петр родился в 1758 году в семье дворян Псковской губернии. В возрасте 15 лет начал действительную службу фурьером в артиллерии.
Первый боевой опыт получил в Закубанском походе Суворова в 1783 году. Через год получил первый офицерский чин – подпоручика. Спустя еще два года Лихачев переводится в Артиллерийский и Инженерный шляхетский корпус ротным офицером.
В 1787, по собственному желанию, Петр Гаврилович переводится в 1-й канонирский полк. Перевод этот связан с назревавшей русско-шведской войной. Лихачев участвовал в боевых действиях и в составе гребного флота, и в сухопутных операциях. За отличия во втором Роченсальмском сражении Петр Гаврилович получает чин капитана, а войну со шведами заканчивает майором. В 1791 году Лихачев уходит в отставку по состоянию здоровья, но через год возвращается на службу. Его определяют подполковником в Петербургский гренадерский полк.

В 1797 году Петру Гавриловичу поручают сформировать егерский полк, с которым отправился служить на Кавказ. Здесь проявит исключительную инициативность в деле обучения и экипировки бойцов. К радости солдат, он пересмотрел плац-парадную муштру, заменив её военными играми, приемами штыкового боя, гимнастикой, оттачиванием тактики действий в горной местности и стрелковым упражнениям. Неудобную форму Лихачев поменял на черкесские папахи, свободные зеленые куртки и высокие сапоги, ввел холщевые мешки вместо ранцев и патронташи вокруг пояса. Новая экипировка оказалась значительно легче, не сковывала движений и позволяла незаметно передвигаться на местности. Вкупе с физическими упражнениями это позволяло егерям Лихачева на коротких переходах не отставать от конных казаков. Не удовлетворившись только обучением и новой экипировкой, Лихачев полностью отказался от пассивной оборонительной тактики при охране границ. Хорошо поставленная разведка быстро докладывала о перемещениях или скоплениях горцев. Отряд «зеленых егерей» Лихачева усиленный казаками немедленно выступал из Константингорского укрепления, где был расквартирован, и неизменно разгонял противника. Не одна экспедиция Лихачева плохо закончилась для его противников. Через какое-то время горцы начали десятой дорогой обходить грозную пограничную заставу. Нововведения Петра Гавриловича оказались столь рациональными, что, позже, генерал Ермолов целиком перенесет этот опыт на Кавказский корпус.

Петр Лихачев умел воевать не только штыком, но и словом. В 1806 году в войне с Дербентским и Кубинским ханствами ему удалось переговорами склонить их лидеров к завершению войны. Так, в первом походе, Лихачев с 6-ю сотнями казаков, сумел первым добраться до Дербента. Командир корпуса Глазенап убеждал Лихачева отказаться от этой поездки, напоминая о судьбе вероломно убитого князя Цицианова (убит в Баку принимая ключи от города), на что шеф егерей ответил фразой, которая вполне может служить девизом всей жизни Лихачева: "Честь — мой бог. Я умру спокойно, если должно, чтобы я умер для пользы Отечества". Местное население встретило появление русских с радостью. Позже, при усмирении Кубинского ханства, Петр Гаврилович во главе небольшого конвоя отправился в стан Шейха-Али-хана и убедил кубинского владетеля распустить войска.
Одним из самых ярких эпизодов службы на Кавказе стало участие Лихачёва в штурме ущелья Хан-Кале. За это дело он был удостоен ордена святого Георгия 3-й степени. Чуть ранее Петр Гаврилович уже стал кавалером орденов святого Владимира 3-й степени, святой Анны 1-й степени и святого Георгия 4-й степени. В 1808 году генерал-майор Лихачев вынужден уйти в отставку во второй раз. Несколько ранений на Кавказе и ревматизм, простуженных в походах коленей, сильно подорвали здоровье уже немолодого уже генерала.

Однако через год, в преддверии войны с Австрией, Лихачев вновь возвращается в армию. Его назначают шефом Томского пехотного полка, с которым он совершил поход в Галицию. Активных столкновений с австрийцами не произошло и войска вернули в Россию.
С 1811 года Петр Гаврилович возглавляет 24-ю пехотную дивизию в составе 6-го пехотного корпуса генерала Д. С. Дохтурова.

С начала Отечественной войны корпус отступал со всей 1-й Западной армией Барклая-де-Толли. Первым сражением, в котором приняла участие 24-я пехотная дивизия была оборона Смоленска. Сменив обескровленный корпус Раевского, 6-й пехотный крепко удерживал город. Дивизия Лихачева занимала позицию на правом фланге – от Днепра до Королевского бастиона. На этом участке шли крайне ожесточенные бои. Дивизия Лихачева сражалась против закаленных бойцов маршала Нея. С 4 утра, до 9 вечера егеря и линейная пехота отражали атаки превосходящих сил противника. Французам так и не удалось прорвать оборону на этом участке. В итоге город был оставлен французам, но стойкая его оборона дала возможность отступить русским армиям вглубь страны.

В ходе Бородинского сражения 6-й пехотный корпус, согласно диспозиции, оборонял позицию недалеко от деревни Князьково, левым крылом опираясь на Курганную высоту (батарею Раевского), а правым - примыкая к деревне Горки. Дивизия Лихачева изначально находилась в резерве.
Ближе к 11 часам дня основной удар французов был перенесен на батарею Раевского и в какой-то момент солдатам генерала Бонами удалось взять укрепления, но контратака генерала Ермолова вернула укрепление русской армии. Как известно, в этой атаке принимал участие стоявший неподалёку батальон Уфимского полка, который входил в состав 24-й дивизии.
Позднее корпусу Дохтурова прикажут заменить обессиленных солдат Раевского. Лихачев со своей дивизией занял Курганную высоту. Пётр Гаврилович и до Бородинского сражения и во время страдал от невыносимых болей в суставах, но понимая свою ответственность за дивизию, недомогание всячески скрывал. На батарее боль стала столь сильна, что генерал Лихачев не мог стоять, но о том, чтобы покинуть сражение и не помышлял. Он приказал принести себе складной стул и поставить его на самом опасном участке. Несмотря на сильный огонь противника и гибель адъютанта, генерал сохраняя полное спокойствие, продолжал руководить боем, чем воодушевил своих солдат. К середине дня, батарея Раевского представляла собой кошмарное зрелище, огромное пространство вокруг было завалено трупами и частями тел, бруствер разрушен артиллерией и истоптан тысячами сапог, ров наполнился мертвыми телами французов и русских. Но батарея держалась, вопреки огромным потерям, постоянному огню и непрекращающимся атакам. Так продолжалось до 16 часов. После многократных атак, комбинированным силам кавалерии и пехоты французам удалось взять редут. Лихачев выхватил шпагу и бросился в гущу неприятеля, ища смерти, но получив несколько ранений штыками и ударов прикладом, упал без сознания. Петр Гаврилович был единственным русским генералом, плененным в этот день.
Гренадеры притащили тяжело раненного Лихачева к Наполеону; император, восхищенный мужеством русского генерала, возвратил ему шпагу, однако Петр Гаврилович отказался принять оружие от врага, заявив: «Плен лишил меня шпаги, дарованной мне Государем моим и отданной мной не добровольно; от него лишь я могу принять ее обратно».

Наполеон приказал отправить непокорного генерала во Францию, но Лихачев не доехал до Парижа.
Пётр Гаврилович, по одним данным, скончался в Кёнигсберге осенью 1812 года, по другим, в декабре 1812 года русские войска освободили его в Кёнигсберге. Тем не менее, раны, полученные при Бородино, подкосили генерала, и 24 апреля 1813 года Пётр Гаврилович Лихачев скончался; похоронен в своей родовой деревне Тягуши.

Петр Гаврилович Лихачев при всей своей скромности был образцом несгибаемой воли, воинского и дипломатического умения

Портрет генерала, написанный живописцем Джорджем Доу, является частью Военной галереи Государственного Эрмитажа.

#СвоихНеБросаем